В тему первоапрельских розыгрышей, кстати.
Есть у нас с Самсоновой одна подруга (врач кардиолог, к слову), а у той подруги - муж. Муж, который - на секундочку - инструктор по вождению, это важно.
Ну так вот, жили они, значит, были, ничто, как говорится, не предвещало. Пока однажды, аккурат как раз вот первого апреля, муж-инструктор не позвонил своей жене в полнейшей панике, и не проорал ей истерически в трубку: "Юлька, нет времени объяснять: быстро бери все деньги, которые есть у нас в доме - и пулей лети на такой-то перекрёсток - кажется, я тут бабку насмерть сбил, попробуем от мусоров откупиться"
Юля-то, понятное дело, мужу-инструктору не поверила. Ответила ему: "Ха, очень смешно. А у той бабки, кстати, спина случайно не белая, посмотри? Дуй давай быстрее домой, у меня суп уже почти доварился" - и повесила трубку. А муж ей тут же снова перезвонил.
На этот раз совершенно натурально уже рыдая в голос: "Юль, я реально не шучу сейчас, я внатуре сбил какую-то бабку! Вон она, лежит в канаве, одни ноги только торчат - и они у неё не шевелятся! Я ссу туда близко подходить и проверять: жива там бабка в канаве или нет? А ты ж у нас врач, приедь сюда, пожалуйста, посмотри: может, она ещё не того? Сделаешь ей там искусственное дыхание, ебанёшь током - не знаю как у вас принято мёртвых оживлять - глядишь, бабка-то и очнётся! А я тогда не сяду. И деньги на всякий случай всё равно с собой возьми: может, получится договориться с ментами, и дадут мне тогда за убитую бабку года три, не больше"
Актёр, по словам подруги, из её мужа вообще никакой - ему даже в детском саду никогда не доверяли роль зайчика на новогоднем утреннике: все три Новых года он там в костюме мухомора позади ёлки простоял. А тут, говорит, он так рыдал, что ему сам Станиславский поверил бы безоговорочно.
С другой стороны - ну 1 апреля ж сегодня, ну не бывает таких совпадений-то. Глупее уже ничего не придумать: инструктор по вождению задавил на дороге бабушку. Шутка уровня Евгения Ваганыча прям. Тем не менее, съездить на этот перекресток всё-таки надо, на всякий случай. Но без денег. Или с деньгами, но не так чтобы уж прямо вот со всеми, которые у них есть. И стетоскоп в сумочку бросить просто так. Не то, чтоб он так сильно нужен, но пускай будет. Вещь полезная, никогда не знаешь: вдруг тебе срочно понадобится чем-то кокосовый орех расколоть, к примеру? А тут у тебя хоба - и как раз нужный инструмент под рукой. Короче, надо съездить, да самой посмотреть: что это за розыгрыш такой дурацкий её интеллигентный Петя вдруг придумал.
Едет, в общем, Юля по указанному адресу, и ещё издали видит такую картину: возле нужного ей перекрестка толпа зевак что-то на телефоны свои фоткает, неподалеку от них стоят полицейская машина и машина Скорой помощи, и в целом это всё совсем не похоже на первоапрельскую шутку. Может, зря она внатуре взяла с собой всего сто тысяч? Картина-то явно тянет на лям, как минимум.
Однако, делать нечего: надо идти мужа выручать. Закинулась Юлька валидолом, перекрестилась стетоскопом, да и рванула, так сказать, в гущу событий.
Выбегаю я, говорит, на дорогу, и первое, что там вижу - это зубы. Прям россыпь зубов по всему перекрёстку веером раскидана. Да ещё много их так валяется, как будто Петя не одну старенькую бабушку сбил, а целый комсомольский отряд. И у всех них от такого удара все зубы разом повылетали начисто. Правда, те мёртвые комсомольцы определённо были при жизни заядлыми курильщиками - зубы-то выбитые сплошь жёлтые все какие-то.
А вон и сам Петя у обочины сидит, жопой на тротуаре, нашатырь жадно нюхает прямо из литровой бутылки. Рядом трое ментов протокол составляют, смеются ещё так почему-то, на Петю посматривают добродушно, словно он мухоморчик на детском утреннике.
Нихуя вообще ничего непонятно, от слова совсем. Но, чисто логически, сюда так и просится выпрыгнувший из кустов Валдис Пельш в золотых трусах.
В общем, произошло на самом деле следующее: ехал, значит, инструктор Петя по своим делам, соблюдая все возможные правила дорожного движения, и ничего не нарушал. И тут, значит, в совершенно неположенном месте, откуда-то из-за кустов на дорогу внезапно выпрыгивает не Пельш в трусах, а какая-то бабка с большущей клетчатой сумкой. Ну, вы знаете: с вот этим вот челночным баулом, в который при желании можно даже бегемота затолкать, и на молнию застегнуть.
И выпрыгивает эта бабка чётко Пете под колёса: он даже затормозить-то не успел - только почувствовал удар, да увидел как бабкины ноги за окном промелькнули. Петя с перепугу даже не вышел из машины, чтобы бабкин пульс пощупать: сразу позвонил в полицию, в Скорую, и жене. Первыми подъехали менты. Те не зассали к бабке подойти, да из канавы её вытащить - сама она битых полчаса оттуда выбраться не могла, и поэтому ругалась распоследними словами. И на ментов, и на Петю, и подъехавшим в недобрый час медикам тоже от неё прилетело.
Оказывается, дома у этой бабки живёт с десяток дворняг, которых ей нужно чем-то кормить. И чтоб при этом та кормёжка выходила бы и бюджетненько, и сытненько. Поэтому бабка-собачница договорилась с кем-то на местном фермерском рынке, что специально для неё, пару раз в неделю, будут привозить целиковые ЛОШАДИНЫЕ ГОЛОВЫ!
Нет, я сейчас не шучу. И Юля не пошутила, и сама бабка.
Головы. Лошадиные. Натурально. Здоровенные как весь пиздец - в этот безразмерный клетчатый баул с трудом умещались только две таких башки. Притом, там на нём даже молния уже потом и не застёгивалась.
И вот в этот самый баул, который бабка толкала впереди себя, Петя-то и въехал. Бабка улетела в кювет направо, а лошадиные головы из баула - налево. Да ещё и все свои зубы в полёте растеряли. Так что, если б инструктор Петя не зассал сразу выйти из машины - ничего б этого и не случилось: ни ментов бы не случилось, ни протоколов, ни Юлькиных седых волос, ни её же пожизненного нервного тика от фразы "Первое апреля - никому не верю".
Но вот Евгений Ваганыч, я прям уверена, был бы от этого рассказа в полном восторге.
